Диктатура адмирала Небогатова - Страница 82

– Разрешите, ваше превосходительство, – совсем по-ученически поднял руку Племянников.

– Да, конечно, говорите, Владимир Алексеевич.

– Вражеский миноносец, выпустивший мины, был тут же уничтожен. Я наблюдал четыре прямых попадания шестидюймовых снарядов, не считая трёхдюймовой мелочи. Японцы ненадолго пережили «Громкий» – артиллеристы «Александра» отомстили за гибель товарищей.

– Ещё один японский миноносец, тот, что из новых, утопили орлы Владимира Иосифовича, – Бухвостов указал кивком на Бэра, – практически все броненосцы отмечали попадания по неприятелю. Полагаю, помимо трёх подтверждённых утопленников, два-три были серьёзно побиты и могли не дойти до базы.

– Господа, – вице-адмирал поднялся, вскочили и офицеры, – давайте помянем геройский экипаж «Громкого» и его стального командира. Рапорта и доклады – всё после. Павел Павлович, водка далеко у вас?

После тоста за погибших героев проголодавшиеся и перенервничавшие командиры налегли на бутерброды, капитан первого ранга Юнг закуской пренебрёг и придвинулся к Небогатову.

– Ваше превосходительство, принял мой «Орёл» согласно вашего приказа триста тонн забортной воды, так и оставим пока, на всеобщее обозрение? Полагаете, введём этим маскарадом Того в заблуждение? – Юнг говорил, стараясь не смотреть на командующего.

– Хотелось бы, Николай Викторович, хотелось бы. Тем более есть надежда на донесение до противника ложной информации. Но это уже не моя тайна, если любопытствуете, обращайтесь к Свенторжецкому.

Каперанги и оба контр-адмирала расхохотались, напряжение понемногу отпускало. «Казематами Свенторжецкого» пугали новичков, недавно приехавших во Владивосток с Балтики и Чёрного моря. Самое удивительное, – те искренне верили во всесилие небогатовских опричников. Слава о диктатуре победоносного адмирала, предотвратившего железной рукой кровавые беспорядки, гремела по Российской империи, да так, что Небогатов даже царя обогнал по числу смертных приговоров, вынесенных боевыми организациями политических партий.

Но «дальневосточного сатрапа» угрозы революционеров, похоже, нисколько не тяготили. Вице-адмирал наделив чрезвычайными полномочиями начальника контрразведки флота, занимался исключительно противостоянием с Хейхатиро Того. Вот и сейчас комфлота дотошно расспрашивал флагманов о ходе ночного боя, тактике японских миноносных волчьих стай (яркую метафору Бухвостова оценили, и было понятно – разойдётся сей перл контр-адмирала по кают-компаниям) важности введения единого противоминного калибра. Подвиг «Громкого» офицеры единодушно посчитали «выше варяжского» и пошли с Клапье де Колонгом составлять петицию на имя государя, прославляющую капитана второго ранга Керна и его доблестную команду. Небогатов и Бухвостов покинули «Жемчуг» минут через десять после остальных и неспешно продвигались к бронированной карете командующего.

– Николай Михайлович, не забивайте себе голову ложным чувством вины. Георгий Фёдорович поступил так, как понимал воинский долг офицера и моряка славного российского флота. И матросы и офицеры «Громкого» были едины с командиром. Сами же рассказывали, как миноносец подсвечивал прожекторами японские мины и шёл им наперерез. Не отвернули, не прекратили огонь по неприятелю, не дрогнули! Моя телеграмма его величеству содержала лишь общие сведения о гибели «Громкого», теперь же ваша наиважнейшая задача, господин контр-адмирал, составить такой рапорт на высочайшее имя, чтобы вся Россия поняла – флот свой долг исполнит! Позора, подобного фактической сдачи Артурской эскадры под японский флаг, – не будет!

– Зачем же так наотмашь? – Бухвостов резко остановился, как будто в стену впечатался, – на Первой эскадре много боевых и деятельных командиров. И если вы решите их «задвинуть», можно обидеть и отставить от дел офицеров, способных принести огромную пользу флоту Российскому.

– За однокашников запереживали, – догадливо усмехнулся вице-адмирал, – если даст мне государь такие полномочия, так под одну гребёнку всех стричь не буду. Уж это точно. Но и спрос учинить необходимо. Ведь с нас сейчас спрашивают, – почему не можем утопить «Варяг», уничтожить корабли, поднятые в Порт-Артуре. А кто их там оставил? Почему только тихоход-калека «Севастополь» поступил как должно?! Только представьте, что не Вирен а Эссен возглавил бы остатки Артурской эскадры.

– Да-а-а, – только и смог вымолвить контр-адмирал.

– Вот именно что, ДА! Николай Оттович не побоялся бы поломать себе карьеру, обязательно рискнул, пожертвовал тихоходами «Полтавой» и «Севастополем», ради спасения для флота «Ретвизана», «Пересвета», «Победы», «Баяна», «Паллады». Как Керн пожертвовал «Громким» дабы «Александр» остался в строю. Пусть бы даже только пара броненосцев вырвалась из Артурской ловушки, да хоть один соединился с эскадрой Рожественского. Совсем другая история бы закрутилась…

Небогатов досадливо махнул рукой и решительно зашагал к карете. Бухвостов немного приотстал, но тотчас рванул за начальством, стремясь получить ответ на мучающий его вопрос.

– Николай Иванович, наблюдая за безумствами японцев, боюсь, что Того решился закупорить Тихоокеанский флот в заливе Петра Великого. У меня, как у начальника эскадры броненосцев один вопрос – дадите генеральное сражение, или же будем осваивать стрельбу на предельных дистанциях, разделённые с врагом минными заграждениями? К чему мне готовить команды?

Командующий развернулся и взял младшего флагмана за верхнюю пуговицу на тужурке…