Диктатура адмирала Небогатова - Страница 98

– Господи, твоя воля! – Небогатов перекрестился, почему то на портрет императора. Впрочем, никто командующему на сей казус не указал, – новость и впрямь была «золотая».

Пока с замиранием сердца и надеждой ждали подтверждения, заодно и прислушивались к канонаде – береговые батареи хоть и били «по площадям», точнее по квадратам где могут находиться вражеские миноносцы, но изредка попадали – два японских кораблика крепостные артиллеристы, люто завидовавшие «нахватавшим орденов» коллегам-морякам, таки накрыли.

– Николай Иванович! – Свенторжецкий видимо задался целью прослыть «добрым вестником» и носился от кабинета командующего до «командного пункта связи Тихоокеанского флота», – из Посьета подтвердили подрыв одного вражеского броненосца и уничтожение другого – огромная вспышка, очевидно сдетонировал боезапас. Пост на мысе Гамов только что сообщил о огненном шаре на месте ещё одного броненосца.

– Третьего? – Небогатов не совсем понял запыхавшегося кавторанга.

– Нет, не третьего, второго – с двух постов сообщения. По телефонной связи.

– Евгений Владимирович, присядьте, – адмирал указал начальнику контрразведки на табуретку, – не вносите сумятицу, пускай уж донесения идут своим чередом. Что вы бегаете как мичманец какой. Несолидно!

Наблюдательные посты были усилены морскими пехотинцами, – на каждый пост командующий отрядил дополнительно по взводу, в помощь тем, кто уже охранял телефонистов и сигнальщиков. Мало ли – высадят небольшой десант япошки, чисто из вредности, чтоб захватить в плен несколько русских военных и раструбить об этом как о великой победе…

А так – пообломают зубы самураи, как на Сахалине, когда единственно лишь открывший огонь по берегу крейсер «Цусима» помешал полностью уничтожить десант японских моряков и предотвратил захват трёх миноносцев Соединённого флота, доблестными каторжанами-дружинниками.

Да, четыре с половиной месяца прошло с момента принятия командования эскадрами неприметным контр-адмиралом Небогатовым, а столько всего случилось…

– Николай Иванович, – задумавшегося командующего осторожно тронул за плечо начальник штаба, – Бухвостов просит разрешения начать разбирать противоминные сети и выводить броненосцы из гавани. Очевидно, Николай Михайлович тоже получил сведения о подрывах неприятеля…

– Нет уж! Считайте меня перестраховщиком, старым дураком, не желающим рискнуть и выпить шампанского. Кем угодно считайте. Но дождёмся рассвета. Мало нам побитых «Безупречного» и «Блестящего»? Хорошо хоть «Изумруд» и «Жемчуг» я спрятал, не послушался Ферзена с Левицким. Сейчас бы наверняка по мине, да и не по одной камешки заполучили, несмотря на всю их вёрткость.

– М-да, кто бы мог подумать, что японцы столь безрассудно двинутся под огонь батарей – Клапье де Колонг «скроил» удивлённое лицо.

– Ай, да не гримасничайте, Константин Константинович, никудышный из вас актёр, – Небогатов раздражённо отмахнулся от контр-адмирала, – всё правильно Того сделал. Будь в дозоре крейсера – потопили бы их самурайские смертники. А поутру надо ждать гостей. Думаю, подрыв одного или даже двух кораблей линии Хейхатиро не остановит. Его сейчас вообще ничто не остановит. Кроме как двенадцатидюймового угодившего в прорези боевой рубки «Микасы».

Сообщения о бешеной стрельбе японских кораблей в заливе Посьет свидетельствовали о панике врага и попытке отбиться от подводных лодок.

– Как думаете, господа, – командующий подошёл к большой карте Владивостока, – наши «ныряльщики» отличились или на минные постановки вылезли японцы?

– Могло случиться и то и другое, – Свенторжецкий «переварив» коньяк, вышел из забытья, – не удивлюсь, если обнаружив внутри ордера подлодку, неприятель начал шарахаться по заливу и вполз на минные банки. Всё-таки детонация боеприпасов скорее случилась от мощного взрыва мины, нежели чем от слабеньких торпед выпускаемых с подлодок.

– Евгений Владимирович, только при Беклемишеве так не говорите, сразу вызов последует и придётся стреляться через платок, – командующий внезапно успокоился и даже решился пошутить, – у подводников нынче из десяти выпущенных мин – восемь гарантированно подрываются. Миноносники дико беклемишевской гвардии завидуют…

– Ах, ваше превосходительство, да только бы вернулись «Сом», «Скат», «Шереметев». Только бы вернулись. Ведь чёрт знает, что там сию минуту происходит. Японцы палят во все стороны. Шальной снаряд повредит хрупкий корпус и…

– Довольно, Евгений Владимирович, надеемся на лучшее, готовимся к решающему сражению. Отправляйтесь на «Изумруд», передайте Василию Николаевичу – пускай камешки и три эскадренных миноносца, предназначенных к тралению, выходят. Как раз к рассвету и получится. Только после этого бородинцы с места стронуть. Быть настороже, держать в уме возможную минную опасность! Проследите там, чтоб порядок и прочее. Ступайте!

Выпроводив Свенторжецкого комфлота и его начальник штаба молча пропустили по рюмке и, дабы скоротать время, принялись отмечать на карте последние новости, на которые эта ночь была столь щедра.

– Из Петербурга! От государя-императора! – молоденький прапорщик благоговейно подал вице-адмиралу лист с текстом царской депеши. Прочитав послание Небогатов хмыкнул.

– Ого, каков дипломат наш Николай Александрович!

– Что случилось? Мир с Японией? Как это довести до эскадр Того?

– Нет, Константин Константинович, такими новостями самодержец не огорошил. Тут другое. Одобрил его величество поименование трофейного «Касуми» в «Капитан Георгий Керн»! И не просто одобрил – называться корабль будет «Капитан первого ранга Георгий Керн»!