Диктатура адмирала Небогатова - Страница 73

– Сергей Николаевич, – Игнациус указал на вскочившего полковника Васильчикова, – уверен, при господстве на море, от трёх до пяти тысяч штыков смогут высадиться в двух, трёх точках Хоккайдо и провести рейд в сто, двести вёрст. По примеру десанта кавторанга Семёнова, будут использоваться фотографические аппараты, которые точно и беспристрастно зафиксируют путь доблестных российских воинов по чужой земле. Причём возможно обойтись и без привлечения частей из Владивостока.

– Ваше превосходительство, – капитан первого ранга Озеров прятал глаза, из чего можно было уверенно заключить, что «их высокоблагородие» находится «под мухой», – даже с приходом «Авроры» и «Николая» Камимура расколотит нашу с бору по сосенке собранную эскадру за пару часов боя. И о каком владении морем тогда говорить? Хорошо артурцам – сидят в плену, под патронажем Красного креста, а десантников с оружием ступивших на японскую землю, в плен брать не будут! Высадим пару полков, а вдруг так случится, что возвращаться казакам да солдатикам будет некуда, – подошли крейсера Камимуры и господствуют в море! Не перебьют же наши герои всех япошек на острове…

– Михаил Васильевич, – контр-адмирал усмехнулся, – речь не идёт о высадке завтра или послезавтра. Главнейшей задачей для нас является обустройство Корсаковского порта. Не зря же Николай Иванович лучшие подводные лодки перегнал сюда. Будут караулить врага в заливе Анива, помогать блокировать пролив Лаперуза. Глядишь, подловим «Идзумо» как рыбаки говорят, «на живца»…

– Уж не мой ли хромой «Сисой» решено сделать приманкой? – Озеров вдруг развеселился и поднял глава на адмирала. – Если так, то я согласен. Враг знает, что «Сисой» еле ползает. Однако ж хоть тихоход, но бронированный, да и пушки двенадцатидюймовые, с наскоку не потопить. И если, предположим, дежурить мне в проливе, то непременно постараются япошки взять одиночный броненосец в клещи, двумя-трёмя крейсерами. И тут ныряльщикам и карты в руки – подкрасться и мину в борт супостату! А «Сисой» добьёт!

– Интересно, интересно, – Игнациус уважительно покачал головой. – Первоначальный план был иной, – выставить в качестве приманки «Алмаз» и убегать «по коридору» между «Форелью» и «Касаткой», изготовившихся к атаке. Но ваше предложение очень интересное. Когда ведёшь артиллерийский бой не до поиска перископа подлодки.

– Так мы на «Сисое» не только водку пьянствуем, но и о войне помним, – подпустил шпильку Озеров.

Ранним утром пятого сентября «Алмаз» привёл в Корсаков солидный караван. «Аврора» и «Николай» помимо трёх запризованных пароходов конвоировали четыре рыбацких шхуны. Брусилов решил не упускать возможности лишний раз навредить врагу и выслал на столь кстати попавшиеся вблизи русских берегов «шаланды» призовые партии.

– За рыбу, конечно же, спасибо, Лев Алексеевич, – поприветствовал контр-адмирал Игнациус контр-адмирала Брусилова, – но куда полсотни пленных девать, не подскажете?

Адмиралы дружески обнялись.

– Не боязно, Василий Васильевич? Бах, нагрянут японцы, запрут в заливе и расколотят?!

– Бдим, Лев Алексеевич, бдим неусыпно! «Форель» и «Светлана» ушли к Лаперузову проливу, Добротворский Вакканай второй день терроризирует.

– А что там? Канонерки, миноносцы?

– Если бы, как доложил лейтенант Максимов – четыре или три катера. Правда, больших, как раз под минный аппарат, узлов до двадцати разгоняются. Очевидно, самураи таких немало наклепали. Как раз для сторожбы в проливах. А что – ночью может вполне удастся атака даже с такого катерочка…

– Ну и что там Добротворский геройского совершил?

– Да японцы вытащили эти катера на берег, шагов за двести. По брёвнам, что ли перекатывали. И Леонид Фёдорович расколотил с предельной дистанции два таких экспоната.

– Молодец.

– Молодец то молодец, только требует записать их на боевой счёт «Олега» как два миноносца.

– Мда. Стемман так и на дуэль вызовет запросто Добротворского, за обесценивание подвига грозы вражеских миноносцев – «Богатыря».

– Ба, Лев Алексеевич, вы ж наверняка не в курсе, приболел Стемман, «Богатырь» пока на старшем офицере. А Александр Фёдорович едва Богу душу не отдал. Думали – гангрена, доскакался на костылях геройский каперанг. Но вроде обошлось – сильнейший сепсис, однако жить будет и со всеми конечностями. Но как ваш Камчатский отряд, как Камчатка?

– Прекрасный край, прекрасные люди, богатейшая земля. Но – медвежий угол. Во всех смыслах. Привезли новости, так за газету месячной давности, чтоб вперёд соседа прочесть, связку соболей предлагали. Батальон и батарея шестидюймовых орудий размещены и обустроены, приступили к возведению воинского городка. Камчатцы здорово помогают, провизии хватает. Что удивило, – глухомань, дикий край. Туземцы перемешались с русскими, а все как один – патриоты высочайшей пробы, от японцев в прошлом году сами отбились, добровольцами просились в действующую армию в Маньчжурию. Насилу удалось уговорить идти служить в Камчатский морской пехотный батальон. Да, Василий Васильевич, люди на Камчатке живут цельные, НАСТОЯЩИЕ!

– А как успехи в крейсерстве? Как я понимаю, это не все ваши трофеи?

– Правильно понимаете, Василий Васильевич. Четыре парохода отправлены в Петропавловск. Равно как полтора десятка рыбацких шхун. Я решил, – уж коль командую «Камчатской эскадрой», то пускай трофеи отстоятся в Петропавловске. С одной стороны и людям радость – вот он флот, воюет, не бездействует. Да и Камимуры опасался, если честно. Ведь это «Старик» велел к началу сентября подтянуться к Сахалину за новостями и новыми инструкциями. Думаю, скоро от Николая Ивановича подробнейшая депеша придёт. Как и что делать, «достижения победы для»…